Историческая справка

---

Эпидемия гриппа в 1918 году.
Копия письма профессора Гриста (Глазго), опубликованная в Британском Медицинском журнале в 1979 году, - иллюстрация того, чем может обернуться грипп. Эпидемия гриппа остается самой серьезной и непреодолимой угрозой человеческому здоровью, принося разрушения и смерть далеко вне привычных предупреждений. Воздействие вирусов гриппа группы A особенно серьезно в течение периодических вспышек эпидемий из-за новых мутаций вируса, на которые не действует иммунитет, приобретенный в результате воздействия более ранних мутаций вируса. Полезно помнить, что мы действительно не понимаем, почему разрушительная эпидемия 1918-19 была настолько серьезна, и что мы не можем быть уверенными, что наши современные медицинские достижения оказались бы действенными против подобного вызова. Как напоминание мрачной действительности того времени, может представлять интерес следующее письмо. Оно было найдено в Детройте среди других медицинских бумаг, врученных впоследствии отделу эпидемиологии Университета Мичигана.

Итак, копия письма, найденного в Детройте в 1959 году:

Мой дорогой Бёт,

Более чем вероятно, что Вы заинтересовались бы новостями отсюда, потому как существует вероятность, что Вы будете назначены сюда по зову службы, так что, имея свободную минутку между обходами, я попытаюсь немного сказать Вам о ситуации, которую я наблюдаю здесь в течение последней недели. Как Вы знаете, мне не доводилось наблюдать большого числа случаев заражения пневмонией в последние несколько лет в Детройте. Так что, когда я приехал сюда, я был несколько далек от армейской четкости сложных диагнозов. К тому же на прошлой неделе у меня обострилось застарелое воспаление уха, и я совершенно не мог использовать стетоскоп, так что пришлось полагаться на мое умение "определять" заболевание на основе моих общих знаний о пневмонии. Я старался справляться по мере, пока, наконец, не нашел старый фонендоскоп, который и починил, и с тех пор дело пошло легче. Вы знаете, армейские инструкции требуют очень точного исполнения.

Лагерь Дэвэнс находится недалеко от Бостона, в нем проживает приблизительно 50 000 мужчин, или, по крайней мере, проживали, прежде чем вспыхнула эта эпидемия. В лагере также находится основное отделение больницы для подразделения N. East. Эпидемия вспыхнула приблизительно четыре недели назад, и начала развиваться такими темпами, что лагерь деморализован, и вся повседневная работа сведена на нет. Любые собрания солдат запрещены. Все заболевания начинаются с, казалось бы, обычной простуды или гриппа, однако, когда заболевшего доставляют в госпиталь, у него моментально развивается самый жестокий вид пневмонии, который когда-либо встречался. После двухчасового нахождения в госпитале на щеках больных появляются коричнево-красные пятна, а еще через несколько часов Вы наблюдаете, как возникает цианоз и распространяется от ушей по всему лицу так, что уже невозможно отличить «цветных» мужчин от белых. После этого смерть – всего лишь вопрос считанных часов, и все это время проходит в непрерывной борьбе за глоток воздуха, пока, наконец, больной не задыхается. Это ужасно. Когда умирает один, два или даже двадцать мужчин, это еще можно это выдержать, но видеть, как эти бедняги мрут как мухи, тяжелое испытание для самых железных нервов. Мы насчитали приблизительно сто смертельных случаев в день, и это еще не предел. Для меня нет сомнения, здесь мы имеем дело с некой новой смешанной инфекцией, но ничего более конкретного я сказать не могу. Все мое время теперь занято изучением хрипов, сухих или влажных, свистящих или хрустящих, или любой другой из сотни вещей, которые можно найти в человеческой груди. Однако все они подразумевают только одно – здесь пневмония, а это практически стопроцентный летальный исход.

Обычное количество врачей здесь приблизительно 25 человек, но в настоящее время оно увеличено до 250 и даже больше, все из которых (конечно, за исключением меня) имеют временные заказы – «Вы сможете вернуться к Вашей практике по завершении работы здесь». Я же считаю, что это «постоянная обязанность», я прослужил в Армии достаточно долго, чтобы понимать, что здесь слова означают не всегда то, что хотелось бы слышать. Так что я не имею ни малейшего представления, чем это все для меня закончится.

Мы уже потеряли возмутительно огромное число медсестер и врачей. У нас курсируют специальные поезда, увозящие мертвых. В течение нескольких дней не было гробов, и тела окоченели, мы имели обыкновение спускаться до морга (который как раз находится под моей ответственностью), и глядеть на тела, сложенные длинными рядами. Это не идет ни в какое сравнение с самыми жуткими видами после сражений во Франции. Дополнительные длинные бараки были освобождены для нужд морга, и этот вид заставит любого остановиться и обратить внимание на длинные шеренги мертвых солдат, полностью одетых и лежащих двойными рядами. У нас совершенно нет возможности отдохнуть, мы встаем в 5 .30 утра и беспрерывно работаем приблизительно до 9.30 вечера, затем короткий сон, и снова в госпиталь. Некоторые из врачей находятся здесь все время, и, конечно, они уже падают с ног от усталости.

Если это письмо кажется Вам несколько сумбурным и несвязным, прошу меня извинить, меня дюжину раз отвлекали от написания. В последний раз это был дежурный офицер, который вошел, чтобы сказать мне, что при вскрытии трупов они пока еще не нашли никаких отклонений кроме воспаления печени. Это убивает их прежде, чем они могут что-либо узнать.

Я не желаю Вам такого несчастья, но мне бы действительно хотелось, чтобы Вы оказались здесь, хотя бы ненадолго. Как хорошо было бы иметь здесь друга. В принципе все врачи здесь неплохие ребята, но я уже так ненавижу эту проклятую пневмонию, что, когда я иду обедать, я хочу пообщаться хоть с кем-нибудь, кто не будет обсуждать ее, но таких здесь нет. Мы едим ее, живем ее, спим с ней, думаем о ней, не говоря уже о том, что дышим ею 16 часов в день. Я был бы очень благодарным Вам, если бы Вы писали мне пару строк время от времени, и я обещаю Вам, что, если Вы когда-либо попадаете в такую переделку, я сделаю то же самое для Вас.

Каждый врач здесь несет ответственность приблизительно за 150 пациентов, (у меня их 168), и имеет помощника. И, как Вы можете вообразить то, бумажной работы тоже немало, так как наше правительство требует, чтобы все документы были оформлены по правилам и поддерживались в хорошем состоянии. У меня в распоряжении есть только четверо дневных медсестер и пять ночных (женщин), а также четырех санитаров. Как видите, мы все очень заняты, поэтому я и пишу письмо такими отрывками. Вполне возможно, что следующее письмо я смогу написать еще очень не скоро, однако я обязательно попытаюсь. Это письмо подскажет Вам идеи по ежемесячному отчету, который должен быть представлен в понедельник. Только что заходило начальство и поручило мне дополнительную работу, так что я вынужден закончить письмо.

«Береги Вас Бог до нашей следующей встречи».